so much, can't count all the ways

Вчера случайно набрел на Pulp fiction и не смог остановится. Похожее ощущение я испытывал в 1995м (этот фильм стал тогда для меня воротами в мире кина-не-для-всех), когда я не понимал почему я уже третий час продолжаю смотреть это чортишто про гангстеров, наркоту, размалеванных краль и садогейщину. Плюс большая часть сценарных перипетий была для меня тогда делом будущего и соответственно непонятна. Плюс музыка (огромная часть импакта этой картины) немного разнилась с моими тогдашними doom-black-goth вкусами. Плюс гнусавый перевод (-Чей это мотоцикл? -Это не мотоцикл, детка, это вертолет) грозил низвергнуть и так сложный сюжет в бездну полного абсурда. В 1997м я чудесно надыбал на ВХС версию без перевода (сегодня это равнозначно скайп-аудиенции с самим Тарантино) - понял там еще меньше - но все равно продолжал и продолжал ее смотреть и даже ненамеренно выучил цитату Иезикиля наизусть.


Конечно первое, чем Кримчтиво так цепляет это диалоги. Не т.н. химия между актерами (для которой слова не обязательны), а именно лингвистический драйв. Это мощнейшее оружие кинематографа открыли в 50х ребята из Кайе-дю-Синема во главе с Трюффо. В Pulp fiction Тарантино пошел дальше и виртуозно использовал характерные для cool-речи приемы повторений или парафраза сказанного + типичные протяжные интонации. Фактически диалоги фильма напоминают хореографические бои в гонгконгских фильмах, только они не наскучивают так быстро, ибо это язык, а он пообъемней и посложней тела будет. Естественно, я говорю о диалогах оригинальных, без перевода.

Теперь известный вопрос "О чем этот фильм?". Вроде он не о жизни - ибо события не совсем реалистичны - например куда подевалась полиция? Oh wait - один полицейский там есть - его зовут Зед - но он как бы не совсем считается. Короче, к фильму точно ярлык реализм не прицепишь. И ярлык pulp fiction, которым он бравирует, тоже не прицепишь - извилист не в меру. На вопрос "О чем этот фильм?" я все-таки могу ответить - он о вселенской справедливости, воздаянии и балансе. О том, что хозяев жизни тоже может ожидать унижение.
О том что роковые девицы тоже могут лохануться и сидеть пристыженно со смытой штукатуркой.
О том, что безжалостный убийца может забыть свое орудие и позволить себя из него убить.
О том, что извращенец-насильник может корчится на полу, испытывая большие физические мучения, чем его недавняя жертва.
О том, что умирающую можно вернуть с того света.
О том, что выскакивающий из засады и стреляющий в упор может промахнуться.
О том, что предателя случайно убьют новые хозяева.
О том, что психов-грабителей можно вразумить теологической беседой.
О том, что понтовоз-бандит вдруг задумается над смыслом своего бла-бла-бла и станет человеком.
О том, что если оказался в безвыходном дерьме, приедет Вулф и все уладит.
О том, что за полтора часа напрягов с придурками ты получишь новый мебельный гарнитур.
О том, что если попрешься со своей unfucked pride против сильных мира сего, то получишь от них прощение и крутой мотоцикл (или вертолет) впридачу.

О том, что убитый минутами ранее снова как ни в чем не бывало заходит в кафе.

Структура фильма - когда хронология и линии перемешаны - создала прекрасное ощущение нереальной реальности происходящего. Ощущения наблюдения за действием огромного механизма реальности со стороны. Фильмов, которые берут на себя такую задачу много, но почти все из них не имеют секретного тарантиновского ингредиента - всепроникающей иронии, без смазки которой великое колесо скрипит и постоянно застревает.

Культурное наследие Чтива не так радужно. Массы почувствовали, что фильм принес нечто, но до этого глубинного нечто они не добрались и бросились имитировать внешнюю оболочку. Крайне популярен стал мотив унижения персонажей по ходу фильма. Возможно всей этой теме с культурным помешательством по поводу анальных кар мы обязаны именно той сцене с Зедом. В отличие от процитированного там фильма Избавление, эту кару получал властитель мира (невозможно представить русский фильм с подобным поворотом), что вероятно создало мощнейший диссонанс в умах и потребность снова и снова возвращаться к этой теме.

В этот раз я впервые посмотрел PF на широком формате. Увидел плетеного человека в комнате у Мии и несколько зеркальных отражений персонажей, отрезанных на моих VHSверсиях.
Иногда полезно взглянуть на плетеного человека и на некоторые зеркальные отражения.

(плакаты Ивана де Лоренцо, Питера Стрейна и Дэниела Девоя)