суббота, 31 января 2015 г.

answer to job

О Левиафане 
[посмотрел]

[несколько мыслей]

1. Толку в таких фильмах либо очень мало, либо ноль. Мрази, так хорошо в фильме спортретированные (что совсем не трудно) от этого фильма совершенно никуда не исчезнут. Как они не исчезли от Гоголя, Достоевского, Булгакова, Тарковского и тысяч таких же. Весь этот фильм и вся эта русская традиция - это совершенно неправильный вектор размышлений. Он позволяет избегать действительно сложных вопросов, действительно мощных вызовов самому себе, напяливая величественную (и комфортную) маску страдальца.

2. Я убежден, что любое великое кинопроизведение не может обойтись без хоть небольшого градуса иронии, а самое лучшее - самоиронии. Если самоирония есть - значит во главе кинопроцесса стоит личность сформировавшаяся, осознающая, что человек сам является кузнецом, землевладельцем и мэром. You make your own heaven and hell. Во главе Левиафана стоит очередная инфантильная руссо-душа винящая во всех бедах чувака на портрете. Чуваки на портретах, конечно, те еще Бегемоты, но они с Марса не прилетают - ими становятся точно такие же Николаи.

3. Когда гл. героиня впервые появилась на экране, я сразу же подумал, что даже если она до конца фильма будет при гл. герое - она стопудово будет символичным источником всех бед. Как оказалось, Звягинцев сделал мизогинический мотив магистральным для фильма. Подозреваю, что не все это просекли. Левиафан - это чудовище женского полу. Его друг Бегемот - тот мужчина. Но Бегемот для России не очень актуален. Здесь Звягинцев хорошо подметил. Наша проблема - Левиафан.

4. Мрачняк этого фильма и мрачняк иных фестивальных фильмов последних 15 лет объясняется вот чем. Мир (западный, а за ним естественно и Россия) занят с начала 90х усиленным зашиванием собственной задницы. Никого (из профессиональных обижающихся) не обидь, ничего лишнего не скажи, будь сурово озабочен чужими (ни в коем случае не своими!) проблемами и усиленно порицай удобно порицаемое зло. В ситуации когда задница зашита продукты выделения начинают искать другие места для выхода. Рот. Нос. Уши. Поэтому все современные "серьезные" фильмы такие мрачные. Даже по цветам. Чтобы сказать что-то важное, хмурить брови, считаю, не только не обязательно, но даже абсолютно неуместно. Везде, где автор претендует на глубины высказывания с нахмуренными бровями - 100% присутствует самообман. Зашитая задница.

5. Это не искусство, это публицистика. Аналог правдорежущей статьи в Огоньке или Комсомолке 80х. Киноискусство в смысле работы с киноязыком, исследование реальности посредством кинематографа сейчас почти мертво. Потому что реальность сейчас никому не интересна. Есть до хрена разных экранчиков, которые гораздо интересней реальности. В такой ситуации кино может быть компьютерным аттракционом, шокирующей публицистикой, мимолетным анекдотом или карикатурой - но не искусством. Левиафан - не искусство. Это заснятая газетная статья. Кинопоэзии нет. Просто съемки видов - это не кинопоэзия. Даже на этом материале развернуться можно было ох как - но...

6. Короче, это очередная Пыль с очередным Островом. Поездят по фестивалям, пособирают наград. Похмурят брови.

Если хотите конструктивно понесоглашаться -
iwasateenagewerewolf@yandex.ru
[приветствую]



пятница, 30 января 2015 г.

sharks and the chardonnay

СЦЕНА &666666

- А вот и оно собственной персоной!
- Оно?
- Капитан Браунинг!
Роже и Да-ХЗ теперь шли по каким-то темным корридорам и им навстречу шествовал актер загримированный под Капитана Роже Браунинга. Это был корридор тудейской киностудии Превыше-Иныхъ.
Роже преградил дорогу актеру.
- Эй, приятель, ты где взял этот мундир? Я такой же хочу! Может одолжишь на пару дней? Обещаю - верну! Ух ты - эполеты! Фига - капитанский значок старого образца!
- Молодой человек... Не надо вот это ладно... Мы тут работаем и вы нам меша..а...

Актер не смог договорить -ете.
Встав и немного придя в себя после сильнейшего левого хука Роже, он сплюнул кровь и несколько зубов и жалобно завопил:
- Охранааа! Ситуация М-9! М-9!

В глубине корридора показались несколько огромных, почти квадратных силуэта, которые неслись во весь опор по направлению к Роже и Да-ХЗ. Кажется, в руках у каждого было по огромной негнущейся дубине из тудейского эпокалипта...

Роже обратился к спутнице:
- А теперь, Далорес, твоя очередь!
- Что ты имеешь в виду?
- Я знаю, что я имею в виду, и ты знаешь, что я имею в виду, но самое главное - эти четверо спешащих сюда симпатяг совершенно не догадываются, что именно я имею в виду. Давай быстрей - они будут здесь с миллисекунды на миллисекунду. Несомненно они оценят то, что я имею в виду. В их лице ты найдешь прекрасную аудиторию для того, что я имею в виду. То что я имею в виду еще никогда не удостаивалось настолько, не побоюсь этого слова...
- Ладно, чорт красноречивый, уговорил!


СЦЕНА &7777777

Роже и Да-ХЗ стояли посреди развалин главной (теперь уже бывшей) тудейской киностудии Превыше-Иныхъ. Далорес отряхивала очень сильно запылившуюся одежду. Роже хитро улыбался, оглядываясь вокруг.
- Недурно, совсем недурно для Ходящей Сзади Как-Там-Ты-Себя-Назвала! Только зря ты позволила убежать всей этой нечисти. Особенно этим слизням кинокагулярам. Они обязательно вернутся с подкреплением. Но - у нас есть еще пара свободных часов. Они еще должны оправится от шока от увиденного... К ним еще должен вернутся дар речи...
- Смотри! Кажется, я теряю хватку! Одна комната уцелела.
- Я прикрыл ее собой. Она показалось мне не лишенной культурно-исторической ценности.
Роже и Да-ХЗ проследовали в уцелевшее помещение, оказавшееся кинозалом для просмотра отснятого материала.
Роже запустил проектор. На экране появился тот самый актер, изображавший Роже и актриса в роли Да-ХЗ.
- Далорес, присаживайся! Окунемся в волшебный мир движущихся изображений!

- Что за хрень! Неужели я такая толстая?
- Они еще не обработали этот материал на компьютере. После компьютера ты еще прибавишь килограмм девяносто для комического эффекта.
- На себя-то посмотри! Какой кривой рот!
- Если ты помнишь, в СЦЕНЕ &666666 я немного подправил его путем молниеносно-хирургического вмешательства.
- Как же теперь бедняга будет сниматься без зубов?
- Он переквалифицируется в трагики. Будет играть персонажей, которые никогда не улыбаются. После того, что он только что здесь увидел, улыбка вернется к нему еще не скоро...

- Ой, смотри, а что это мы там делаем?... И как смешно мы это делаем!
- Хм... Там, откуда я родом, это называлось "времени зря не теряют".

- Роже...
- Да?...
- Тебе не кажется...
- ...что мы теряем зря слишком много времени?
- ...что мы еще со СЦЕНЫ &1 теряем зря слишком много времени?

- Зачем ты спрашиваешь, если мы уже... вовсю... перестали... зря... ...


СЦЕНА &88888888

Дзигго Вертумнус шел по тудейской замусоренной равнине и пинал пустую банку из-под пива.
- Я - Дзигго Вертумнус! Я - бог этой планеты. Так называемые правители Зпедснасс и Виахиа не имеют здесь никакой реальной власти. Вся их власть и весь их вшивый кинематограф - сплошная фикция! Я здесь главный! Вот тебе, пустая банка! Вот еще тебе один пинок! Я здесь главный, а они никто!
В этот момент за спиной у Дзигго кто-то чихнул:
- Кто ты? Почему ты за мной ходишь? Почему подслушиваешь мои монологи?
- Апчччхи! Извини. Апчччхи! Ты задел ногой обертку из-под адзибского перца.
- Да, точно! Аааааапччччччхи!
Дзигго чихнул так сильно, что нависавшее над тудейской равниной красной облако тут же позеленело и изменило форму.
- И все же кто ты? Не шпионка ли ты Виахии и Зпедснасса?
- Я принцесса Гыг... Ой, что это я говорю!
Принцесса Гыгыгы поняла, что это прекрасный шанс придумать себе нормальное имя, вместо этого мудацкого, доставшегося от придурков-родителей.
- Я... хотела сказать... меня зовут Нигга-га!
- Что это значит?
- Оно означает - Та, Что Не Имеет Абсолютно Никакого Отношения К Зпедснассу И Виахии.
- Ух ты, какое красивое имя! Не то что у меня - Дзигго Вертумнус. Так мало гэ и так много у!
- Нет, мне нравится твое имя.
- Правда?
- Сверхправда! Дашь попинать банку?
- Конечно! На! Прошу!

Нигга-га принялась пинать банку, но внезапно все вокруг потемнело, хотя по времени был самый что ни на есть тудейский полдень.

- Эй! Ты что?? Нельзя пинать в эту сторону!!! Пинать можно только в ту!
- Ой, извини, я не знала.

вторник, 20 января 2015 г.

brief accounts of something rotten in the altered state of imaginary denmark

СЦЕНА &1

- ...I play with madness ... I play with madness ... I play with madness...

"Кажется пластинку заело...", - подумал сквозь сон Роже.

Он нехотя потянулся, зевнул и затем резко вскочил, обнаружив себя лежащим на гигантском крутящемся виниловом диске. Оглядевшись, Роже тут же все понял - это была планета Адзиб - планета гигантских вещей. Волею судеб Роже угораздило уснуть на исполинском виниловом проигрывателе, который был (возможно уже позже кем-то) включен, и если бы только пластинку не заело... Эта огромная игла уже через пару-тройку минут разрезала бы спящего Роже надвое...
А двоих Роже Роже бы точно не вынес.

Покидая винил, Роже прочитал название трека, на котором ему так замечательно спалось и который чуть не стал его могилой: THE EVIL THAT MEN DO.

Он спустился с проигрывателя и пошагал через адзибскую равнину куда глаза глядят. Во время пути, то и дело приходилось перешагивать валявшиеся повсюду пустые бутылки и иной мусорный срач.
- Странно... Эти батлы должны быть до небес на этой планете - почему они такие маленькие? В смысле - обычные? Может это и не Адзиб никакой...



СЦЕНА &22

- Не подскажете, что это за планета - Адзиб или не Адзиб?
К сожалению, Роже никто не ответил. Уже смеркалось и за целый адзибский день блужданий Роже так никого и не встретил. Теперь уже и весь мусорный срач куда-то пропал, гигантских вещей тоже ни единой нигде поблизости не виднелось и все это начинало напоминать так называемую "скуку" - Роже когда-то давно читал об этом состоянии, но сам его никогда доселе не испытывал.

- Что ты сказал?
- Я говорю: не подскажете, что это за планета - Адзиб или не Адзиб?
- Конечно же не Адзиб, какой на хрен Адзиб! Адзиб это воооон там. За тем красным облаком.
- А ты вообще как тут оказалась?
- А я за тобой уже весь день по пятам хожу.
- А чего это никаких шагов сзади не слышал? Слух-то у меня хороший.
- А я умею бесшумно ходить. Меня этому в Бесшумнский средней школе научили.
- А чему еще тебя в этой средней школе учили?
- Разговаривать с незнакомцами и клянчить у них конфеты. Как насчет конфеты?
- Вот держи. Только это не конфета.
- Мммм... мясцо...
- Какой-то безымянный здешний зверь... Напал на меня как раз когда заурчало в животе. Пришлось оборонятся...
- Мммм, какой вкусный зверь...
- А имя-то у тебя есть?
- Конечно есть.



СЦЕНА &333

- Меня зовут ХЗ. Ходящая Сзади.
- Получается ХС, а не ХЗ.
- Окей. Ты меня раскусил. Мое полное имя - ХЗБД. Ходящая Сзади Безграмотная Дуреха.
- Мне кажется ты чего-то не договариваешь. Мне кажется твое полное имя - ХСБДКЧНД.
- Да да! Ходящая Сзади Безграмотная Дуреха Которая Постоянно Чего-то Не Договаривает. ХСБДКПЧНД. А тебя как зовут? Дай угадаю... Твое имя - ХПКНКТОЗКЯВДХКД?
- Нет, меня зовут не Хрен Проссышь Кто Непонятно Как Тут Оказавшийся За Которым Я Весь День Хожу Как Дура... Но ты как ниогда близка к правильному ответу.
- ХПКНКТОЗКЯВДХКДИКСКП?
- Нее. Меня зовут Роже.
- Какое прекрасное имя... Похоже на слово рожа. На нашем языке.
- Оно означает, что я рожден. Я встречал слишком много людей, которым так и не удалось вылезти из материнской утробы.
- Уууу... А разве есть где-нибудь кто-нибудь кроме нас с тобой? Какие еще люди? Я вот отродясь никого из них не встречала.
- Хорош гнать. Я часто видел тебя на Джидду в кафе Противогазы. На тебе был зеленый противогаз с черным анкхом. А вообще тебя зовут Далорес. Далорес Сирвантес. Я знал твоего прапрапрапрадеда - Щекспира Гёдте. Он был знаменит тем, что написал первый в истории космоса роман, где не было ни единого слова без орфографической ошибки.
- Да, все правильно.
- Так значит, ты и есть та самая малышка Далорес, сокращенно - Да?
- Да. Только он мне не прапрапрапрадед, а прапраправнук.



СЦЕНА &4444

- Госпожа Виахиа!
- Да, господин Зпедснасс!
- Полюбуйтесь только в чистовизор на этих двоих!
Повелители планеты Тудей (по которой Роже и Да-ХЗ шагали уже целый тудеский день) склонились над сверкающим экраном чистовизора. Чистовизором эта штука называлась, потому что все остальные штуки в их огромном барочном дворце были эпично и безоговорочно засраны.

- Господин Зпедснасс! Я не нахожу семе места от возмущения! Этот наглец и эта бесстыдница шагают по нашей прекрасной планете уже целый день и еще ни разу не... ни разу не...
- Ни разу не намусорили, моя госпожа. Этот омеризительный Роже, даже воспользовался био-волевым измельчителем, чтобы не оставлять за собой труп зверя! Какое святотатство! Это угрожает всем нам. Я срочно распоряжусь, чтобы бригада кинорежиссеров-кагуляров незамедлительно сняла ролик про этих двоих, где они засирают нашу планету горой мусора до самого Адзиба!
- Великолепно! О, погоди! Смотри, в похожих видео чувак поскользнулся и хренакнулся головой о перила! Гыгыгы. До кровищи!
- Гыгыгы. Во мудило. Сделай репост.
- Гыгыгы.
- Гыгыгы.

- Вы меня звали?
- Нет, принцесса Гыгыгы. Вы можете вернуться в свои покои.
- Вы опять смотрите ваш мудацкий чистовизор?
- Ты где таких слов нахваталась, шалава?! Где мой ремень?? А ну стой!!!



СЦЕНА &55555

Роже и Да-ХЗ тем временем продолжали свой путь по еще совсем чуть-чуть не полностью засраным живописным тудейским равнинам.
- Прапраправнук, говоришь? А ты неплохо сохранилась...
- Однажды в Противогазах я выпила слишком холодный апельсиновый сок. Мое замерзшее тело превратили в статую и повесили над барной стойкой всем на потеху. Сотни лет оно висело там, пока меня не разморозил некто капитан Браунинг, прочитав мне на ухо размораживающее хокку собственного сочинения.  Я была тогда так зла, что разгромила в тот день все Противогазы, воспользовавшись тем, что мои руки еще не доразморозились и были тверды как камень. К счастью, среди 1300 убитых тело Браунинга так и не было найдено.
- Капитан Браунинг?
- Ты его знаешь??
- Видел пару раз.. Странный тип...

воскресенье, 11 января 2015 г.

frühling blutet in Paris

Случай из практики -


У меня был однажды один стьюдент из глубинки с лицом как вариацией на тему вышенарисованного, который постоянно угрожал дисциплине на занятиях, смеясь невпопад, отпуская тупые шутки, отвлекая других. Довольно долго я пытался осуществить воззвание к его разуму/совести/порядочности, но все тщетно. И однажды я на него нехило рявкнул, благо я так умею.
С того момента -

мало того, что он перестал мешать мне работать,

так он еще начал нормально заниматься, и в итоге вместо заготовленной для него двойки, мне пришлось поставить ему за экзамен вполне заслуженную ЧЕТВЕРКУ!

Ни раньше, ни позже я больше ни на кого из подопечных так не рявкал, ибо уподобляться не люблю. Да и студенты такие к счастью редки.
Но история приоткрыла глаза на некоторые культурно-социальные процессы.

Например вот этот марш Je suis Charlie - какой эффект он будет иметь на радикальных придурков? Нулевой. Может еще больше их подстегнуть - ибо европеоиды в который-очередной просто красуются в лучах своей само-святости. Смотрите, какие правильные! Даже наезжать на доктрину не будут! Terrorists have nothing to do with Islam! Yet again. А уж картинки с причесанными детками из реклам и тп держащими плакатики Я- Шарли вообще маразматичны, учитывая что за контент регулярно печатал этот журнал. Хотел бы Джи Джи Эллин, чтобы в его поддержку выстраивались причесанные рожицы с плакатами? Или Дарби Краш? Или Жак Ваше?

Такой подход как раз и есть причина ненависти и терроризма. От этого марша злящиеся будут злиться только больше.
А вот если хорошо и адресно рявкнуть - можно не только решить проблему, но даже и уважение у ее источника заслужить.

четверг, 8 января 2015 г.

c'est dur d'être aimé par des cons

Вчера ночью я составлял компанию одной романтически-пьянущей компании, и где-то в пол второго ночи мы читали вслух самые ниспровергательски-эпатажные стихи Артюра РэмбО. Где-то через три с половиной часа французской полиции сдался один из doll-boy-orb'ов устроивших стрельбу в газете. Произошло это в городе Шарлевиль - там, где были написаны многие из тех самых стихов.

Эта история учит тому, что месть (сколько бы она киногенично не выглядела в лентах Гриффита или Говорухина) - одержимость хилых умов. Теперь эти каритуры не только увидят все, но они еще и войдут в историю на столетия. С'э врэман дюр д'этр эмэ пар дэ кон.

Еще эта история учит тому, что очень полезно иногда перечитывать Рембо, а также Бодлера, Блейка, Уитмена, Бретона, Аполлинера, Элюара, Десноса, Арагона, Буковски и тд и тп

вторник, 6 января 2015 г.

father blackmore drew upon his pipe thoughtfully

Поупражняемся.




























Кто-то родился в Париже, кто-то в Берлине, кто-то в Нагасаки. Никто не хотел рождаться в сраном Миддл-Поинте.
- Ну давай… ну ладно… Помрешь сразу после родов… ну максимум в младенчестве… а уж в следующей жизни…
- Окей… уломали… Но не больше двух лет!
- Да ты и года там не проживешь – посмотри что за дыра…
- Да уж… не хотел бы я встретить тут свое трехлетие…

Рэй вспомнил об этом разговоре только сейчас – на скамейке возле свалки разбитых машин у Риверсайд-сквер. С дешевым пойлом в руках, в поношеных джинсах, снова без работы, в день своего – о чёрт! – тридцати трех-летия!












,
Эта история началась с запятой.
Ей и закончится.


*    *    *


Эта пьянь сейчас опять напьется и завтра уже ничего не будет помнить обо всей этой заварухе. Но я буду помнить все. Мой затвор, мой курок, мои ствол и дуло никогда и ничего не забывают.


*    *    *


Кому-то там наверху должно быть было очень весело, развалившись на облаке, облокотившись о рог Луны, попивая пивко и хрустя чипсами, наблюдать той ночью за всеми этими событиями приключившимися с нами, двадцатилетними лоботрясами в поисках приключений на свою белоснежно-бледнолицую, как сказала бы тетка Корнелия,  задницу…

































Когда кто-то хочет чего-то так сильно, как Магдалена хотела в тот вечер бури, обеденный стол у соседей на втором этаже начинает самопроизвольно трястись, а провода над ближайшей троллейбусной остановкой вдруг осыпают ночную улицу охапкой непонятно откуда взявшихся ослепительных искр.


*    *    *


- Эй стой! А ты кто такой?
Кто я такой? Сейчас я расскажу тебе, кто я такой, соплячина…


*    *    *


Где я? Кто я?
Нет, точнее – Qui suis je? Ou suis je?
Ибо нахожусь я сейчас во Франции конца века #18 и зовут меня Жан-Батист. В руках у меня винтовка, а на ней штык, и рот мой широко раскрыт. Я что-то громко кричу. Что-то на французском. Во всеобщем невероятном гуле не разобрать, что именно. Вот я замолкаю, потому что все замолкают… Тут, по всей видимости, и начинается моя история… Приготовьте ваши платки – кто-то будет плакать, а кто-то до слез смеятся.


 *    *    *

Кстати, меня зовут Джейкоб, а вас?
Еще никогда в своей жизни я не был героем романа, тем более главным рассказчиком, а вы?
Но, как бы то ни было, со мной все-таки приключилась весьма призабавная история, а с вами ничего подобного не приключалось?
- Да всякое бывало… Помню однажды я пошел на рыбалку на Роджерс-крик, когда еще там водилась рыба. Да кстати – меня зовут Том. Томас Данливи-младший. Так вот, значит, иду я я на рыбалку мимо дома мисс Пэрриш, как вдруг…
> Да все знают эту историю! Говорящая собака! (Кстати, меня зовут Дидье Лакостель, я только что из Франции приехал. Я потом вам такую историю расскажу – закачаетесь!)
- Неееет… Тут все гораздо интересней и причудливей вышло…


 *    *    *


Я сидел верхом на комете, которая неслась во весь опор к планете Земля, чтобы убить наконец этих, уже изрядно всем осточертевших, динозавров. Я очень не хотел просыпаться. Я очень хотел чтобы эта будильная трель была бы на самом деле солнечным ветром в моих ушах или…
- Тилли! Маленький Тилли! Вставай – ты опять опоздаешь! Фрау Рансмайр снова будет ругаться и вызовет твоего отца в школу!







 







Сможешь ли ты меня простить, Джейк Уэбстер? Я знаю, за то что я сделала, никогда никому нет и не будет прощения. Я знаю, меня не простит Джо Флетчер. Я знаю, меня не простит Тайтус О'Херн. И Джеремайя Смит и Джералд Сандерс. И даже старина Билл Файф. Но может ты меня простишь, Джейк Уэбстер?


*    *    *


Вот и пришло время поставить точку в нашей истории. Точнее, я хотел сказать – пришло время начать нашу историю! Ну вот – опять все перепутал! С детства эта напасть – всегда все перевираю. Поэтому и зовут меня – Маттео-перевиральщик. А еще – Маттео-застегни-ширинку. А еще – Маттео-как-там-твоя-жена. Но некоторые зовут меня святым Маттео. Святым Маттео Монтепасканским. Однако, обо всем по порядку…


*    *    *


Я пишу черным по белому. Мне нравится писать черным по белому. Все буквы, все закорючки и завитки хорошо видны, всегда ясно где слово еще продолжается, а где уже пробел. Но так было не всегда. Далеко не всегда. Сейчас расскажу.


*    *    *


Его жена видела мужа Таис только однажды – издали – на похоронах Мердока. Трудно было не заметить этого красавца-баскетболиста под 2 метра ростом, в огромных черных очках, с густой рыжей бородой, в высокой ковбойской шляпе. Он тогда наклонился и что-то шепнул Таис на ухо, и та вдруг, забыв о приличии, громко рассмеялась, поймав массу неодобрительных и удивленных взглядов.


*    *    *


- Я слишком заигрался в эти игры…
- Я слишкям заигрялся в этти игррры…
Усмехнувшись, Ахмед поглядел на попугая, насыпал ему корма и, облокотившись о клетку, еще раз пристально посмотрел на ее портрет четырехлетней давности висевший у шифоньера.


*    *    *


Грязное ругательство.
Еще одно грязное ругательство.
Третье грязное ругательство.
Вот и весь, бля, роман.
А – еще могу рассказать про то как мы с Косоглазой Барби на гебраноле сидели.
Тоже очень интересная история.






Наша история начинается ни-с-того ни-с-сего одним непримечательным апрельским вечером чёрт знает где, а точнее в Староаркадьевке. Жили были старик со старухой, а точнее кот Васька на заборе, а если быть совсем точным – Михаил Степанович Базилевский, по прозванию Монголоид. Работал он фрезеровщиком, много пил, и вот однажды мимо его завода проезжала на велосипеде Лизка Черняга. Хотя, какая же это Лизка – Лизка уж два года как в райцентре учится! – а это сестра ее, Олимпиадка. Так вот в том самом райцентре, а точнее в другом райцентре, что в тыща-сорока-пяти километрах на север от еще одного райцентра, в запертой комнате, на столе лежит книга. Большая книга. Да в дорогом переплете. А внутри – ни строчки единой, ни единой буквы! Все страницы - белы как снег!
Кто эту книгу откроет – тому этот роман и писать!




PS
Я зачитался http://americanbookreview.org/pdf/100_best_first_lines.pdf вот этим.
и решил изобразить еще 16 пока ненаписаных.
(Я понимаю, что такое уже было, но у меня все равно круче)
Отгадавших фильмы (кроме Зази в метро) - ждет приз!